Язык текущего момента
24 апреля в Институте Пушкина прошел семинар академика и президента Института Пушкина Виталия Григорьевича Костомарова «Язык текущего момента».
«Есть одно литературоведческое наблюдение: хорошую книгу можно прочесть несколько раз и каждый раз читатель открывает что-то новое для себя. Я вспоминаю слова Ольги Сергеевны Ахмановой: «Если ты что-нибудь не знаешь, то напиши об этом книгу». И эта фраза не только парадоксальная, но и правильная. Ведь для того, чтобы написать хорошее литературное произведение, вам придется изучить множество различных трудов в этой сфере», - с этих слов Виталия Григорьевича начался семинар.
В ходе семинара академик рассказал о своей книге «Язык текущего момента», посвященной стилистике, и поделился планами о написании другой книги: «Если я когда-нибудь напишу новую книгу, то она будет называться «Моя любовь – стилистика».
«Я думаю, что стоит отказаться от слова «стиль» и заменить его на «употребление языка». На данный момент написано множество трудов, касающихся стилистики, но вопрос все равно еще не ясен. Вся стилистика у нас сводится к художественной литературе и, как правило, у нас говорят о языке в художественной литературе, а не об употреблении языка», - поделился Виталий Григорьевич.
Академик Костомаров подробно рассказал о терминах, которые использует в своей книге, а также об исследовательском пути, который он прошел, чтобы понять природу языка текущего момента: «Меня очень интересовало и интриговало слово, которым очень часто пользуются лингвисты - «синхрония», «синхроническое состояние». Мне хотелось через эти слова выяснить, что такое «синхроническое состояние языка». И попытка понять это, пожалуй, самое главное в моей книги. Что такое синхрония? Первое, что приходит в голову – это взаимопонятность. Но ведь мы не всегда понимаем людей других, далеких от нас синхроний. К примеру, Уильям Шекспир. Он культивируется в англоязычном мире, но при этом некоторые фразы требуют перевода для современной, даже англоязычной, аудитории. Я долго искал, что же такое синхрония. Самое умное, что я смог найти было в разделе социологической истории языка и там говорилось, что синхрония – это время когда язык идентичен сам себе. Мои подсчеты помогли мне предположить, что правильность нашего языка не меняется, или меняется не радикально в течение примерно 75 лет и это есть величина синхронии. Текущий момент – это как раз та самая синхрония, о которой я пытался говорить».
Кроме того, в заключительной части семинара Виталий Григорьевич затронул тему стилистических норм в русском языке. Он задался вопросом - нужны ли в условиях современной, информационной среды какие-либо нормы или язык должен быть гибким: «Мы измеряем правильность языка нормой и привыкли к этому. Самые первые нормы создавались в период образования национальных государств, в эпоху перехода от феодализма к фабричному производству. Особенно установка норм пришлась ко двору во времена становления СССР. В то время было выработано большинство современных норм. Но сейчас понятие правильности русского языка меняется на глазах, поэтому норму нужно подразумевать не как указание, а как набор предпочитаемых, считающихся лучшими форм. Ведь норма всегда суха, нейтральна, и она не дает воспользоваться всем богатством русского языка».
